Во Франции лучники (которые в большинстве случаев были пешими) и арбалетчики (которые всегда сражались в пешем строю) составляли отдельные отряды и наряду со всей остальной пехотой в конечном счете подчинялись командиру арбалетчиков. Кроме гого, на протяжении всего XIV века арбалетчики, - среди которых самыми лучшими были генуэзские наемники - оставались передовой частью пехоты, тогда как в английских армиях их почти вовсе не нанимали на службу).
Снаряжение пешего воина было гораздо более легким. Его бригантина должна была весить около 22 фунтов, а салад или шлем от 5 до 8 фунтов, что вместе с 17 фунтами веса одежды и оружия в целом составляло не более 45 фунтов. Однако во время англо-французских войн XIV и XV столетий пехота не отличалась особенной мобильностью, поскольку ее тактика заключалась по преимуществу в том, чтобы вести стрельбу из луков или арбалетов под защитой постоянного укрытия, преграждавшего путь конной атаке: эту функцию могла выполнять изгородь, стволы деревьев, повозки, вбитые в землю колья, а также большие, в человеческий рост, щиты, которые назы­вались павуа или тарчи. Кроме того, передвижение пехоты затруднялось многочисленным оружием, поскольку помимо лука или арбалета, пехотинцы носили меч или кинжал-дагу, а иногда топор или алебарду. Кроме того, их не обучали технике совместного маневра. Тяжеловооруженный воин всегда был всадником, но иногда спешивался на время боя. Самым важным его оружием было копье длиной десять или двенадцать футов, сделанное из дерева и снабженное металлическим наконечником типа пики или совны. Он также носил меч, кинжал (часто «кинжал милосердия, предназначенный для нанесения скользящего удара между пластинами доспеха или в прорезь забрала), и нередко пертач или топор. Пешие воины, в особенности фламандцы, иногда были вооружены пикой, длиной около шести футов, завершавшейся крупным тяжелым наконечником, которым они поражали противни­ка. Однако излюбленным оружием средневекового пехотинца были лук и арбалет.
К середине XIV века длинные шестифутовые луки из тиса, клена или дуба были способны пробить кольчугу; дальность полета стрелы равнялась приблизительно 275 ярдам, однако на расстоянии свыше 165 ярдов лук уже был гораздо менее эффективен Хотя французы тоже пользовались луками, они отдавали предпочтение арбалетам - итальянским или прочим - которые казались им более эффективными и в действительности обладали дальностью стрельбы большей, чем дальность стрельбы из лука, на 75-100 ярдов. У арбалетов были более короткие и более тяжелые стрелы, обычно называвшиеся болтами - некоторые из них использовались для поджога. Однако арбалет был тяжелым оружием - он весил от 15 до 18 фунтов - и для того, чтобы его пере­зарядить, требовались время и значительное усилие. Арбалетчик должен был подцепить тетиву крючком, прикрепленным к его перевязи, а лук прижать к земле, вставив ногу в стремя на ложе арбалета. Затем стрелу можно было закрепить на зубце, который удерживал ее до момента выстрела. Применялись и другие способы зарядки арбалета: при помощи рычагов, винтов, блоков и «козьей ноги». В отличие от лука, из которого мог стрелять любой человек, обладающий достаточно крепким телосложением и метким глазом и готовый проводить время в постоянных упражнениях, арбалет был оружием, которым мог пользовать только профессионал. С городских стен вели огонь более тяжелые орудия: «espringales», метавшие тяжелые свинцовые ядра, и пушки.
В плане пехоты королевское правительство пошло по привычному пути, поощряя создание местного ополчения из лучников. К середине XV в. военачальники оценили (возможно, снова поняли) преимущества многочисленной пехоты, более экономичной (как раз из-за отсутствия лошадей, более легкого багажа и гораздо меньшей - в два-три раза - стоимости защитного вооружения, по сравнению с вооружением всадника) при условии, что она обучена, сплочена и имеет хороших командиров. Создание Карлом VII вольных лучников (они получили это название из-за того, что были свободны от налогов) отвечает этим требованиям (ордонанс 28 апреля 1448 г.).
«Повелеваем, чтобы в каждом приходе королевства нашего был лучник, который будет там находиться и постоянно оставаться в снаряжении подходящем и удобном, из салада, даги, меча, лука, колчана, жака или хука из бригандины, и будут они называться вольными лучниками (les francs archers). Каковые будут избираться и выбираться нашими выборными на каждых выборах, самые прямые и легкие для обращения и упражнений с луком, какие только найдутся в каждом приходе, не принимая во внимание ни богатство, ни просьбы, какие только можно. И будут они содержать вышеозначенное снаряжение и стрелять из лука и ходить в своем снаряжении во все праздники и нерабочие дни, чтобы были они самыми умелыми и привычными к означенному делу и упражнениям, дабы служить нам всякий раз, когда мы от их потребуем, и им будем платить четыре франка на человека каждый месяц, за то время, что они будет служить нам. Повелеваем, чтобы они, и каждый из них, были свободны и ничего не должными, и оных освобождаем от всех податей и прочих любых повинностей, что установлены нами в нашем королевстве, как от выставления и содержания наших латников, караула, стражи и перевозки, так и от всех прочих субсидий, исключая помочи на войну и соляного налога.… Повелеваем, чтобы они принесли присягу перед выборными служить нам хорошо и верно от и против всех…, и не служить никому на войне, ни в означенном снаряжении, без нашего повеления. Желаем, чтобы означенные вольные лучники означенными нашими избирателями вносились в списки по именам и прозваниям и приходам, где они пребывают, и чтобы это отмечали в суде. Дано в Монтиль-ле-Тур, год 1448 и правления нашего двадцать пятый».
Были организованы отряды вольных лучников и арбалетчиков, поставляемых и экипируемых каждой общиной и приходом королевства из расчета один воин на 120, 80 или (чаще всего) 50 очагов (домов). Институт вольных лучников был распространен на большую часть страны - с 1449 г. они упоминаются в Лионе, как и в Лаоне, в Санлисе и в Шалон-сюр-Марн, в Лангре. В 1450 г. их набирали в округах Парижа, Санлиса, Сана, Турну, Везелэ, Жьяна и Шартра. В 1451 г. к ним присоединилась Овернь, в 1452 г. пришла очередь Нормандии, а потом и Гиэни. К сожалению, сведений об этом новом учреждении за 1440-1450-е гг. осталось очень немного.